Mishazas писал(а):В комиксах это известное правило. Если посмотреть примеры последних лет тридцати, то "баллоны мысли" из них исчезли. Поскольку абсурдно показывать человеку, что думает другой человек. Мелофон ещё не изобрели
Думаю, если этим не злоупотреблять, то иногда "баллоны мысли" могут быть и полезным инструментом.
Сейчас автор, если включает лирику у кого из персонажей, то раскладывает её по "окнам" с титрами. Как Фрэнк Миллер или Алан Мур. В "Хранителях" три типа окон: для дневника Роршаха, для мыслей Доктора Манхэттена, да ещё титры из "фейк-комикса" начала 50-х.
У Акишина в вышедшем "Лавкрафте" тоже три типа лирики: поток сознания главгероя, дневник капитана подлодки и дневник начальника полярной экспедиции. При вёрстке я их отбивал разными типами буквиц в абзацах.
Фактически, тут закадровый комментарий местами дублирует картинку, а местами в комментарии ("вдруг открыл глаза") то, что, однозначно, надо было нарисовать. А смысл?
Tzratzk писал(а):Фактически, тут закадровый комментарий местами дублирует картинку, а местами в комментарии ("вдруг открыл глаза") то, что, однозначно, надо было нарисовать. А смысл?
Да, с "вдруг открыл глаза" неудачно, поскольку изображён всплеск, т.е. момент до описываемого. Как-то по-другому надо было решать.
А вот синхронность сообщаемого в тексте и изображении возможна. Айснер в своё время вывел шкалу соотношения информации в титрах и на картинке, от дублирования до полного взаимодополнения. Лавкрафт любил нагнетать обстановку посредством повторов одной и той же информации, так что, мне кажется, это в духе автора.
Koby писал(а):Думаю, если этим не злоупотреблять, то иногда "баллоны мысли" могут быть и полезным инструментом.
Посмотрел в своих сценарных набросках. Мысли от персонажей встречаются всего два раза - и оба раза не в оригинальных сюжетах, а в адаптации рассказов классиков.
Американское "Преступление и наказание" на треть состоит из "пузырьков". По нынешним временам, вроде бы, это воспринимается комично. В юмористическом комиксе вполне можно обыграть, хотя не припомню, когда последний раз использовал. Даже в "Маше" -- дела её ещё могу вообразить, а мысли нет
Да, к примеру, юмористические моменты. Допустим, если взять плутовской роман, когда персонажи говорят вслух одно, а на уме у них в то же самое время совсем другое.
Mishazas писал(а):Сейчас автор, если включает лирику у кого из персонажей, то раскладывает её по "окнам" с титрами. Как Фрэнк Миллер или Алан Мур. В "Хранителях" три типа окон: для дневника Роршаха, для мыслей Доктора Манхэттена, да ещё титры из "фейк-комикса" начала 50-х.
У Акишина в вышедшем "Лавкрафте" тоже три типа лирики: поток сознания главгероя, дневник капитана подлодки и дневник начальника полярной экспедиции. При вёрстке я их отбивал разными типами буквиц в абзацах.
Похоже, это самый оптимальный вариант, именно когда следует передать много текста от автора = от первого лица.
Koby писал(а):Похоже, это самый оптимальный вариант, именно когда следует передать много текста от автора = от первого лица.
Кстати, любопытно. На "Олд комикс" только что запостили классический образец "марвеловского метода".
Спиди сражается с кунфуистом Шанг Чи. На каждый удар, длящийся долю секунды, приходится поток сознания Чи и интенсивный диалог, которые по хронометражу и Станиславскому никак не смогли бы совпасть с изображёнными действиями.
Это типично для комиксов эпохи Стэна Ли. Почему они не согласовывали тайминг текстовой части с визуальной? Причина сугубо материалистическая. Текст дописывался по готовому арту, и текстовику надо было показать, что он не груши околачивал, а принял активное участие в рабочем процессе. Поэтому он расписывал реплики и мысли, опираясь не столько на логику ситуации, а в зависимости от "белых пятен" -- количества незаполненного существенными деталями пространства, в которое можно запихнуть баллоны и "кирпичи"
Во время работы мне казалось, что мы слишком подробно все продумали, мало импровизации. А работа - это одна сплошная импровизация. В идеале нужно абсолютно не знать, как закончишь свою вещь. Как бы на спор задается название и ты под него обязательно должен что-нибудь написать. А если добавить ограничение по времени, то это и получатся - идеальные условия творчества. Хотя я знаю и людей, которым нужно продумать все от начала до конца и только потом приступить к работе.
- А у вас с Успенским как?
- Успенский именно из таких людей.
- И что же у вас получается?
- Получается что-то среднее. Оба недовольны, конечно, но так и должно быть. Дуэт противоположностей.
(с) Дмитрий Захаров. "ФАНТАСТИКА, КАК ЛИТЕРАТУРА ВЛИЯЮЩАЯ НА УМЫ, УШЛА НАВСЕГДА". Интервью с Андреем Лазарчуком
Чак Паланик о словах, которые должен забыть писатель
Через шесть секунд вы начнете меня ненавидеть.
Но через шесть месяцев вы станете писать лучше.
...
С этого момента — по крайней мере, в ближайшие полгода — я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы. А именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать.
В этот список также должны войти: «любить» и «ненавидеть».
И: «быть» и «иметь». Но к ним мы вернемся позже.
До самого Рождества вы не сможете писать: «Кенни интересно, рассердилась ли Моника из-за того, что прошлой ночью он ушел».
То есть вам придется писать что-то вроде: «После этого по утрам Кенни задерживался, ждал последний автобус, в конце концов брал такси и возвращался домой, где видел, как Моника притворяется спящей — притворяется, потому что в то время она не могла спать спокойно по утрам. Она ставила в микроволновку только свою чашку кофе. Его — никогда». Вместо того чтобы сделать героев знающими что-то, вы должны придумать детали, которые помогут читателю узнать это. Вместо того чтобы заставить персонажей желать чего-то, вы должны описать все именно так, что читатель сам это захочет.
Не нужно писать: «Адам знал, что он нравится Гвен». Гораздо лучше: «Между уроками Гвен прислонялась к его шкафчику, когда он подходил открыть его. Она закатывала глаза и медленно уходила, оставляя след черных каблуков на крашеном металле и запах своих духов. Кодовый замок все еще хранил тепло ее задницы. В следующий перерыв Гвен снова будет здесь же».
Никаких сокращений. Только специфические эмоциональные детали: действие, запах, вкус, звук и чувства.
Как правило, писатели прибегают к мыслительным глаголам в начале абзаца. (В таком виде они становятся чем-то вроде тезисов, и я еще выскажусь против них чуть позже.) То есть они устанавливают интенцию всего абзаца с самого начала. А то, что следует дальше, ее иллюстрирует.
Например: «Брэнда знала, что не успеет. С самого моста была пробка. Ее телефон садился. Дома ждали собаки, которых надо было выгулять, или там был беспорядок. К тому же она обещала соседям полить их цветы…» Вы видите, как первое предложение перетягивает на себя смысл последующих? Не пишите так. Переставьте его в конец. Или измените: «Брэнда никогда бы не успела в срок».
Мысль абстрактна. Знание и вера нематериальны. Ваша история будет сильнее, если вы покажете только действия и отличительные черты ваших героев, а читателю самому позволите думать и знать. А также любить и ненавидеть.
Не сообщайте читателю: «Лиза ненавидит Тома».
Вместо этого дайте конкретный пример, как адвокат на суде, деталь за деталью. Представьте доказательства. Например: «Во время переклички, в тот момент, когда учитель назвал имя Тома, а он еще не успел ответить: «Здесь», Лиза громко прошептала: «Засранец»».
Одна из самых частых ошибок начинающих писателей в том, что они оставляют своих героев в одиночестве. Вы пишете — и можете быть одни. Читатель читает — он также может быть один. Но ваш герой не должен оставаться наедине с собой. Потому что тогда он начнет думать, беспокоиться и интересоваться.
Например: «Ожидая автобус, Марк начал беспокоиться о том, как долго продлится поездка…»
Но лучше написать: «По расписанию автобус должен был прийти в полдень. Марк посмотрел на часы — было 11:57. Отсюда была видна дорога до самого торгового центра, но автобуса на ней не было. Без сомнения, водитель припарковался на другой стороне и вздремнул. Водитель спит, а Марк вот-вот опоздает. Или хуже, водитель напился — и Марк отдал свои семьдесят пять центов, чтобы умереть в дорожной аварии…»
Когда герой один, он может начать фантазировать или что-то вспоминать, но даже тогда вы не имеете права использовать мыслительные глаголы или каких-то их абстрактных «родственников».
Не надо никаких переходов типа «Ванда помнила, как Нельсон расчесывал ей волосы».
Лучше: «Тогда, на втором курсе, Нельсон проводил по ее гладким, длинным волосам своей рукой».
Опять же — расшифровывайте, не надо писать коротко.
Еще лучше — быстро столкните одного героя с другим. Пусть они встретятся и начнется действие. Позвольте их действиям и словам показать их мысли. А сами держитесь подальше от них.
Когда начнете избегать мыслительных глаголов, с большой осторожностью используйте пресные глаголы «быть» и «иметь».
Например: «Глаза Энн были голубые», «Энн имела голубые глаза».
Лучше так: «Энн закашлялась и начала махать рукой перед лицом, чтобы отогнать сигаретный дым от своих голубых глаз, а потом улыбнулась…»
Вместо бледных, утверждающих «быть» и «иметь» попробуйте раскрыть детали портрета своего героя через действия и жесты. Тогда вы покажете свою историю, а не просто расскажете ее.
И тогда вы научитесь расшифровывать своих героев и возненавидите ленивых писателей, которые ограничиваются фразами типа «Джим сел около телефона, спрашивая себя, почему Аманда не звонит».
Пожалуйста. С этого момента вы можете меня ненавидеть, но не используйте мыслительные глаголы. Я готов поспорить, после Рождества вы сами не захотите к ним возвращаться.
Домашняя работа на этот месяц.
Выкиньте из каждого предложения мыслительный глагол: устраните его, «расшифровав». А потом пройдитесь так же по какой-нибудь художественной литературе. Будьте безжалостны.
«Марти представил, как рыба прыгает в лунном свете».
«Нэнси вспомнила, как попробовала вино».
«Ларри знал, что он покойник».
С этого момента — по крайней мере, в ближайшие полгода — я запрещаю вам использовать мыслительные глаголы. А именно: «думать», «знать», «понимать», «осознавать», «верить», «хотеть», «помнить», «представлять», «желать» и сотни других, к которым вы так любите прибегать. https://bigpicture.ru/chak-palanik-o-sl ... t-pisatel/
Не обращал на это внимание, пока на каком-то из своих мастер-классов Лоран Гальмо не объяснил, что в цивилизованном мире облачка мысли больше практически не используются.
Я в процессе жизни постепенно понял чисто для себя, что в сценарии (кино, комикс) вообще не нужны никакие мысли и тексты от автора.
Всё должно быть показано чисто предметно. Антураж, композиция, позы, мимика, разговоры. Только то, что мы видим или слышим со своей точки наблюдения. А то, что персонаж там у себя в голове думает — лесом.
Этим, собственно, тут всё и отличается от книги, в которой персонаж может о чём-то подробно раздумывать внутри своей головы хоть десять страниц подряд.
Не так давно я брал интервью у обладателя премии Американской киноакадемии сценариста Элвина Сарджента (часть интервью помещена в конце этой главы). На его столе я заметил груды исписанных страниц и спросил, что это. Он ответил, что это его следующий сценарий. Я высказал предположение, что он работает над эпопеей, поскольку там явно было больше ста двадцати страниц сценария стандартного размера. Но он объяснил, что когда начинает новый сценарий, то помещает своих героев во множество различных ситуаций и пишет их как отдельные сцены. В дальнейшем он может включить эти сцены в сценарий или не включить, но для него это необходимо, чтобы узнать и понять своих героев.
---
У романистов есть преимущество перед сценаристами, потому что в романе можно заглянуть в голову героя и узнать, что он думает. Можно написать: «Неожиданно Дэн понял, что сестра на его стороне». В то время как в сценарии актеру достаточно трудно показать это иначе как в диалоге. Сценарист должен быть достаточно искусен для выражения мыслей героя через его действия. Может быть, Дэн делает шаг к примирению с сестрой, посылая ей букет роз, или, когда кто-нибудь критикует ее, вместо того, чтобы согласиться, начинает ее защищать.
---
Еще одна полезная структура рассказа
Джозеф Кемпбелл, изучавший древние мифы, писал о структуре повествования, которую он обнаружил в мифах и сказках народов Западной Европы. Он назвал ее «путешествием героя» и детально описал в книге «Герой с тысячей лиц». Опытный сценарист Кристофер Воглер интерпретировал ее для сценаристов в книге «Путешествие писателя». Обе книги весьма достойны того, чтобы их прочитать.
Здесь я лишь кратко приведу элементы этой структуры. Вы сами увидите, насколько она похожа на структуру сказок, но более детализирована.
1. Знакомство с героем, его миром и окружением.
2. Звучит призыв к приключениям (это то же, что провоцирующее событие).
3. Герой поначалу сопротивляется – он испытывает страх перед неизведанным.
4. Героя наставляет мудрый старец. Но это все, что может сделать наставник, дальше герой должен идти сам.
5. Герой переходит границу, отделяющую его от приключений, и полностью погружается в незнакомый мир.
6. Героя встречают первые испытания, и у него появляются помощники.
7. Герой попадает в глубокую пещеру или место, где его подстерегает опасность. С каждым шагом напряжение и конфликт нарастают.
8. Герой подвергается главному испытанию, доходит до последней грани, уже, кажется, погибает, но все же выходит победителем.
9. Герой завладевает мечом и добирается до сокровищ, к которым стремился.
10. Дорога назад, преследование. Вновь трудности, которые герой должен преодолеть.
11. Возрождение. Герой возвращается назад из мира приключений изменившимся.
12. Герой возвращается в свой обычный мир с сокровищем, святым даром или эликсиром и делится им со всеми.
Если вы почитатель «Звездных войн», то, вероятнее всего, заметили, что Джордж Лукас использовал для своих фильмов именно этот шаблон. Да и во многих других книгах и фильмах, особенно приключенческих, вы обнаружите его же. Применение такого клише, конечно, не ограничено лишь этим жанром, поскольку возвышенные и интеллектуальные повествования также могут быть с приключениями.
И все же, несмотря на то что этот шаблон очень полезен, он призван помочь фантазии, а не служить формулой, где остается лишь заполнить пробелы.
---
Пусть история ведет вас
Вот главное, что я хотел бы, чтобы вы запомнили о структуре рассказа: пусть история, которую вы хотите рассказать, живет сама по себе, выбирает свой собственный путь и идет по нему. Все, что вы делаете, должно помогать ей двигаться вперед. Если вы заранее знаете всю ее структуру, то прекрасно. Если же нет, то просто следуйте за ней туда, куда она стремится. Будьте ей верны, и она не даст вам заблудиться.
---
Жизнь в деталях
Обращение к различным органам чувств интегрируется с другими элементами, наполняющими написанное жизнью, – яркими и интересными деталями. Вспомните, как в последний раз кто-то рассказывал вам о своем отпуске. Если это обобщенные впечатления: «Мы провели много времени на пляже, было очень жарко, и нам очень докучали торговцы. Один из них продавал религиозные предметы», то описание пролетает мимо ушей.
Сравните это с другим рассказом: «Пляж был наводнен продавцами. Один – маленький чернокожий осветлил волосы так, что стал блондином, у него был потрепанный саквояж, которым он жонглировал и то открывал, то закрывал на лету. И знаешь, что он продавал? Распятия, вырезанные из мыла». На этот раз сцена оживает. Вы видите продавца, вы представляете его движения и его товар.
Многие начинающие писатели выражают себя языком обыденным и неинтересным. Надо признать, что и жизнь большинства людей столь же обыденна и неинтересна. Они просыпаются по утрам, надевают ту же одежду, что и вчера, на завтрак едят то же, что ели вчера, они совершают до работы один и тот же путь и каждый день выполняют одну и ту же работу. И они не хотят видеть в книгах, рассказах или фильмах повторение своей жизни. Они хотят чего-то другого – яркого, интересного, впечатляющего. И они хотят, чтобы книги, которые они читают, были написаны ярким, интересным, волнующим языком.
В сценариях особенно заметно, если описания откровенно слабые. Вот что говорит Том Хэнк:
«Иногда, при чтении сценария, кажется, что перед тобой инструкция к водонагревателю. Поэтому когда читаешь сценарий и создается впечатление, что смотришь фильм, то сразу понимаешь – это нечто особенное».
---
В своей статье в журнале Writer’s Digest поэтесса Диана Акерман вторит Бертрану Тавернье и идет дальше:
«В книгах почти не бывает чего-то настолько неправильного, что нельзя было бы исправить захватывающими интересными деталями».
Она всегда носит с собой записную книжку и записывает детали:
«Я не записываю, что происходит, поскольку это я могу запомнить и так… Что невозможно запомнить, так это детали: цвет воды, дрожание ресниц, следы на песке, крик самки тюленя, зовущей своего детеныша».
Конечно, мы с вами понимаем, что детали нужны не сами по себе. С их помощью мы показываем что-то важное, и в идеале они помогают вызвать эмоциональный ответ со стороны читателей. Автор многих бестселлеров Джеймс Паттерсон говорит:
«Работая над рукописью, я пишу повсюду: “Будь там!” Это значит, что я должен погрузиться в происходящее действие, все чувствовать и все видеть. Если у меня это получается, то я ощущаю каждую эмоцию. Бывает, что я напуган и испытываю страх, а бывает, и влюбляюсь».
Попробуйте использовать в качестве модели классические романы XIX века, они явно заслуживают того, чтобы их читали. Обратите внимание, как много в них различных деталей. Они были написаны задолго до появления кино и телевидения, и люди читали их отчасти для того, чтобы получить представление о местах, где никогда не побывают. Современные люди, видевшие практически все по телевизору или в кино, находят детальные описания скучными. Автор детективных бестселлеров и мастер описаний и диалогов Элмор Леонард говорит, что продажи его книг резко поднялись, как только он начал выбрасывать страницы, которые люди обычно пропускают.
Десять правил Элмора Леонарда
В газете New York Times Леонард поделился своими десятью правилами, помогающими ему превратить повествование в действие. Вот их краткий перечень.
1. Никогда не начинайте книгу с описания погоды.
2. Откажитесь от прологов.
3. В диалогах никогда не используйте никаких других слов, кроме «сказал» и «сказала».
4. Никогда не добавляйте наречий для корректировки глагола «сказал».
5. Не злоупотребляйте восклицательными знаками.
6. Никогда не используйте слова «неожиданно» и «вдруг».
7. Будьте осторожны с использованием диалектов и местных наречий.
8. Избегайте детальных описаний персонажей.
9. Не углубляйтесь в детали, описывая место действия и обстановку.
10. Старайтесь исключить те части, которые читатели обычно пропускают.
---
Другой способ научиться писать хорошие диалоги и вообще умело обращаться с языком – много читать. Уйдите с головой в произведения мастеров того жанра, в котором вы хотите работать. Читайте каждую книгу, сценарий или рассказ несколько раз. Первый раз – для удовольствия, второй – для анализа техники, которую использовал автор, и еще раз – для того, чтобы ухватить то, что могли не заметить или пропустить, читая во второй раз.
---
Время от времени читайте плохие книги. Изучение того, чего делать не следует, тоже очень полезно. Кроме того, это даст вам возможность немного позлорадствовать, что вы могли бы сделать лучше, вместо того чтобы все время сравнивать себя с гениями.
---
Помните, что нужно остановиться
Давайте скажем честно: что бы вы ни написали – роман, рассказ, сценарий или что-то другое – написанное никогда не будет совершенным. Будьте терпеливы и перерабатывайте столько, сколько считаете нужным, но помните, что наступает момент, когда произведение уже не станет лучше. После этого момента любые исправления сделают его только хуже. Правила, когда именно следует остановиться, не существует. Надо просто слушать свою интуицию.
Сохраняйте копии всех сделанных вами вариантов. Если окажется, что вы зашли в совершенствовании слишком далеко, то легко сможете вернуться на шаг назад. Если вам жалко бумаги, то сохраняйте копии хотя бы на компьютере. Я, например, чтобы было легче вести учет версий, включаю в названия файлов дату, когда копия была сохранена.
Думаю, излишне говорить, что время от времени необходимо создавать резервные копии. Например, сохранить текст на двух компакт-дисках и оставить один у себя, а другой отдать приятелю. Я научился этому много лет назад, пройдя через непростое испытание. Скопировал файлы на диски и спрятал их в чулан, на случай если мой компьютер вдруг похитят… Но не рассчитал, что пожар в доме превратит в кусок расплавленного железа компьютер, а заодно уничтожит и диски.
Идите вперед, чтобы не отступать назад
Начав рассылку рукописи своего романа или сценария в издательства, принимайтесь за новый проект. Это позволит вам преодолеть искушение каждый раз, получив отказ от издательства, продолжать вносить изменения. Безусловно, имеет смысл вернуться к правке, если вы получили несколько отказов и в каждом указывалась одна и та же причина. В этом случае вы можете внести какие-то поправки, прежде чем посылать рукопись в очередной раз. Во всех других случаях не останавливайтесь, а идите вперед!
Основные выводы
• Начинайте править черновик только после того, как полностью закончите писать первую версию.
• Критически оценивая черновик произведения, постарайтесь находиться в ином душевном и физическом состоянии, чем вы были, когда писали. Это поможет вам быть более объективным.
• Получите отзывы других людей, но окончательные решения все равно принимайте сами.
• Начните правку черновика с самых крупных проблем, постепенно переходя к мелким.
• Удалите все повторы и то, что не относится к делу. Если это сделает книгу короче, чем вы ожидали, то расширьте тему или копайте глубже.
• Подумайте, где следует остановиться. Продолжайте вносить поправки лишь до того момента, пока это приносит пользу.
---
В Америке невозможно продать рассказы о животных.
Джорджу Оруэллу о книге «Скотный двор»
Книга слишком затянута. Очень много длинных монологов. С сожалением сообщаю, что книга не будет продаваться и поэтому не может быть издана.
Айн Рэнд о книге «Атлант расправил плечи»
Нас не интересуют научно-фантастические книги с утопическими сюжетами.
Стивену Кингу о книге «Кэрри»
Я совершенно не понимаю, что этот человек хотел сказать… Очевидно, он пытался сделать книгу смешной, даже сатирической, но она совершенно не смешна для любого хоть немного интеллектуального человека…
О книге Джозефа Хеллера «Уловка-22»
Слишком сильно отличается от других детских книг, чтобы гарантировать продажи.
Доктору Сьюзу о книге «На Тутовой улице»
Нам кажется, что вам не удалось разработать очень многообещающую тему.
Уильяму Голдингу о книге «Повелитель мух»
Мне кажется, восприятие и чувства девушки не настолько необычны, чтобы это могло выделить книгу из ряда других.
О книге «Дневник Анны Франк»
Мне очень жаль, мистер Киплинг, но вы даже не знаете, как пользоваться английским языком.
Редьярду Киплингу о «Книге джунглей»
Мы с большим интересом прочитали главы из книги мистера Джойса и хотели бы предложить ее издание. Но объем книги в настоящий момент представляет для нас непреодолимое препятствие. При нашей скорости работы подготовка к публикации книги из 300 страниц потребует не менее двух лет.
О книге Джеймса Джойса «Улисс»
---
Юрген Вольф
Школа литературного мастерства. От концепции до публикации: рассказы, романы, статьи, нон-фикшн, сценарии, новые медиа
Сценарий для мультфильма Унесенные призраками писался в процессе съемок.
Оказывается, начинать работу, не имея на руках законченного сценария, — это стандартная практика работы мастера мультипликации. «Когда мы начинаем работать над фильмом, у меня нет готового и законченного сценария, — рассказал Миядзаки в своем интервью журналу Midnight Eye. — Обычно у меня нет на это времени. Мы никогда не знаем, как будет развиваться история дальше, мы просто работаем над фильмом, и все происходит само собой».
---
Интересные факты о мультфильме Унесенные призраками
