У Кости Яворского в коллекции обнаружился комикс из "Пионерской правды" 1946. Несомненно проглядывает Тинтиновское первородство Заодно узнали и о детстве самого известного в стране почтальона
Если у кого есть интересные ссылки на примеры публикации комиксов до 80-х годов, или же что-то лежит в архиве, то поделитесь, пожалуйста. В 80-е уже много чего стало появляться, и всё известно, а вот чем раньше -- тем меньше информации.
Самый первый журнальный Мурзилка был не ныне известной и уважаемой пушистой йетиобразной зверюшкой, а толстым среднестатистическим пацаном микроскопического роста.
Классический образ Мурзилки придумал известный иллюстратор Аминадав Каневский в 1937 году. Как рассказывают в самом журнале, придумал за один день.
В раннем детстве (лет в шесть) читал книжку стихов, где тутошний "Наш Мурзилка так уж мал, так уж мал..." выглядел как "Наш Лизочек так уж мал, так уж мал". Автора не помню. Подозреваю, что не тов. Алтаев.
Вот, нашёл в инете...
Лизочек
[INDENT] Всем известно стихотворение А. Плещеева "Мой Лизочек" (положенное на музыку П. И. Чайковским):
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что из крыльев комаришки
Сделал две себе манишки,
И в крахмал, и в крахмал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что из грецкого ореха
Сделал стул, чтоб слушать эхо,
И кричал, и кричал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что из скорлупы яичной
Фаэтон себе отличный
Заказал, заказал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что из скорлупы рачонка
Сшил четыре башмачонка,
И на бал, и на бал!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал
Что из листика сирени
Сделал зонтик он от тени,
И гулял, и гулял!
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что, надувши одуванчик,
Заказал себе диванчик,
Тут и спал, тут и спал.
Мой Лизочек так уж мал, так уж мал,
Что наткать себе холстины
Пауку из паутины
Заказал, заказал.
Tzratzk писал(а):Автора не помню. Подозреваю, что не тов. Алтаев.
Очевидно, вариации типа пародии на расхожий в те времена шлягер: http://www.moskva.fm/marks/vadya_me/40486
А. Алтаев -- это известный детский писатель, стал популярным ещё до революции. У меня есть подшивка детских журналов "Родникъ" начала ХХ века, в которых печатался его исторический роман. Хотя рифма "работАл" из-под рук профессионального литератора, конечно, звучит странно
UPD Литературная энциклопедия подсказывает, что на самом деле Алтаев не мужик, а баба. Под этим псевдонимом писала Маргарита Владимировна Ямщикова, урождённая Рокотова.
Комикс Анатолия Елисеева и Михаила Скобелева "Ань-Тхо — сын партизана" печатался в "Мурзилке" в 1968 с продолжением в двух номерах — октябрьском и сентябрьском.
Фото авторов из архива Сергея Репьева.
Погуглил во Вьетнете имя "Ань-Тхо". Нагуглил популярную певицу
В 1961 году "Техника — молодёжи» предпринимает попытку представить комиксовую рубрику. В январском номере на 3-й странице обложки публикуется первая серия юмористическо-фантастического комикса "Бета Водолея", нарисованного карикатуристом Юрием Макаренковым. В конце серии обещается продолжение. В феврале выходит 2-я серия, обрывается на интересном месте, но... редакция сообщает, что продолжения не будет, и объясняет: почему. Мол дальше и так всё ясно. Очевидно, им сверху был спущен основательный фитиль, хотя вообще-то в комиксе ничего крамольного нету.
Да, попытки были. Но не прижилось... "Ань-Тхо — сын партизана" прекрасно помню.
«Инакомыслие это высшая форма патриотизма» (с) Томас Джефферсон
Jeszcze Polska nie zginęła!
Авторская галерея: http://wilkowski.daportfolio.com/ Правила рисования Вуда:
1. Никогда не рисуйте то, что можно скопировать.
2. Никогда не копируйте то, что можно обвести.
3. Никогда не обводите то, что можно вырезать и наклеить.
Andrzej писал(а):Да, попытки были. Но не прижилось...
Там где был зелёный цвет -- экономически и идеологически -- всё приживалось
Диафильмы и фильмы-сказки (была такая серия книжек в картинках по мультфильмам) хорошо оплачивались и не третировались. Они выходили огромными тиражами. А к рассказам в картинках с баллонами отношение в периодике было критическое. Плюс, не существовало адекватной оплаты. Ставки определялись постановлениями, которые принимались раз в сто лет. Сперва это был приказ от 1963 г. Высшей категорией считался плакат:
Авторское вознаграждение художникам за создание и воспроизведение в печати произведений изобразительного искусства выплачивался гонорар в соответствии с приказом по Министерству культуры СССР No 314 от 20 июля 1963 г. «] Я краем глаза застал, что какой зверинец творился на этих коллегиальных заседаниях. И, как рассказывают старики, комиксы, с учётом их трудоёмкости, по-любому оказывались низкооплачиваемыми. Ставки были пересмотрены только через четверть века -- приказом Госкомиздата СССР от 16.06.1989 N 195 "Об оплате труда внештатных художников и фотографов". Но, как говорится, поздно было пить боржоми...
Первым советским фантастическим комиксом называют комикс Владимира Голицина «Путешествие звездоплана «ЮНТ» на Луну». Он был опубликован в 1932 году, по одним источникам — в журнале «Техника — молодёжи», по другим — в журнале «Знание — сила», номер 23-24, 1932. Первый вариант неправильный, поскольку «ТМ» стартовал только в 1933 году и был ежемесячником. А «Знание — сила» как раз публиковался два раза в месяц. Очевидно, это был декабрьский сдвоенный номер, вероятно, посвящённый исследованию космоса. Кроме комикса в нём, например, напечатаны заметка Циолковскогос описанием звездолёта и фантастический рассказ Сергея Григорьева«За метеором». Сканов номера, к сожалению, пока не нашёл.
Автор комикса Владимир Голицин сам по себе был уникальным человеком: моряком, полярником, художником, исследователем, фантастом.
Владимир Михайлович Голицын с женой Еленой Петровной Голицыной (Шереметевой)
Российские учёные обязаны ему эскизом флага, под которым плавают российские НИС. С его иллюстрациями выходили произведения отцов советской фантастики. Он стоял у истоков современного геймдейва, разработав несколько сложных настольных игр. Кроме того Голицин был представителем того самого дворянского рода, который уже полвека пользуется широким признанием среди не одного поколения пьяниц и собутыльников благодаря популярному застольному шлягеру «Не падайте духом, поручик Голицын».
Путешествие звездоплана «ЮНТ» на Луну Фантастический рассказ без слов худ. В. Голицына (Взято с сайта Сергея Хлынина «Эпизоды космонавтики». 13-го кадра нет.)
Одним из самых известных узников Свияжска был князь Владимир Михайлович Голицын — потомок старинного княжеского рода Голицыных, давшего России плеяду выдающихся деятелей государственного управления, культуры, армии и флота.
Князь получил домашнее образование, в 1917 году окончил Пятую Московскую гимназию. Ради самосохранения семья переехала в Богородицк к родственникам графам Бобринским. Владимир, с детства любивший рисовать, в 1918–1919 годах заведовал плакатной мастерской в Богородицке, затем работал над Окнами РОСТа в Туле — сатирическими плакатами на злобу дня со стихами пролетарских поэтов, выпускавшимися Российским телеграфным агентством.
В 1920 году князь завербовался художником в Заполярье, на биостанцию, организованную на Кольском полуострове будущим известным океанологом Зенкевичем. Морские путешествия и корабли на всю жизнь стали его страстью — «Я ушиблен морем»,— говорил о себе Голицын. В 1922 году, будучи сотрудником плавучего Морского научного института Арктики, Владимир Михайлович отправился на Новую Землю в составе первой советской полярной экспедиции на ледоколе «Малыгин». Художник создал серию морских акварелей, многочисленные зарисовки кораблей, портреты участников экспедиции.
Позже он участвовал в строительстве первого советского научно-исследовательского судна «Персей», служил матросом на шхуне «Друг жизни», ходившей в Чёрное и Азовское моря. Голицын разработал эскиз флага, под которым и сегодня ходят научно-исследовательские суда России: созвездие Персея на голубом фоне. На судне «Персей» и был впервые поднят этот флаг.
В перерывах между путешествиями Владимир Михайлович работал в мастерской Петра Кончаловского, брал уроки у Константина Юона и Павла Корина, посещал вечерние курсы ВХУТЕМАСа. Со временем художник Голицын достиг значительных успехов в масляной живописи, графике, акварели, лаковой миниатюре.
С 1923 по 1925 год Владимир Михайлович служил в Кустарном музее. За роспись двух деревянных шкатулок в дневнерусском стиле он был удостоен золотой медали на Международной выставке в Париже. Роспись одной из шкатулок была посвящена его плаванию из Архангельска в Норвегию, другая — Москве двадцатых годов.
Эскиз деревянной коробки "Матрос люби мене..."
В эти же годы князь Голицын работал художником-декоратором в Богородицком народном театре, где создал декорации к «Вишнёвому саду», «Ревизору» и другим спектаклям.
Владимир Михайлович иллюстрировал книги. Особенно близки были ему по духу полные тайн и приключений произведения Беляева, Грина, Конан-Дойля, Бианки и Житкова. Он сотрудничал с журналами «Кругосвет», «Всемирный следопыт», «Пионер», «Знание — сила», 1932 году в журнале «Техника — молодёжи» опубликовал рассказ без слов «Путешествие звездоплана «Юнт» на Луну» — фактически первый советский комикс.
Талантливый маринист, художник иллюстратор, моряк, литератор Голицын был ещё и изобретателем более десятка детских настольных игр. В те годы их было немного, поэтому настольные игры, придуманные и нарисованные Голицыным — «Беглые», «Колумбы», «Морская викторина», «Путешествие вокруг СССР», «Спасение челюскинцев» — становились для ребят настоящими праздниками. Одна из голицынских игр — «Пираты, настольная игра из эпохи перевозок мексиканского и перуанского золота в Европу в XVI веке» — получила хороший отзыв Максима Горького, и даже сейчас, в век компьютерных игр, с «Пиратами» можно весело и увлекательно провести время. Игровое поле впечатляет — Атлантический океан почти целиком, с островами, атоллами, обозначенными течениями — всего около тысячи клеток.
Голицын не скрывал своего княжеского происхождения и несколько раз подвергался аресту — в 1925, 1926 и 1933 годах. В 1930 году всю семью высылали из Москвы.
В октябре 1941 года Владимира Михайловича вновь арестовали во время работы над серией антифашистских плакатов, а в июне 1942 года перевели в свияжскую колонию. Несмотря на лишения и ухудшение здоровья, в колонии Голицын продолжал заниматься живописью и рассказывал о своём свияжском житье-бытье в письмах родным. Они были прочитаны и подготовлены к печати его сыном Илларионом. С разрешения Ивана Илларионовича Голицына приведём несколько отрывков из них.
В письме супруге Елене Петровне (урождённой Шереметьевой) от 29 августа 1942 года Владимир Михайлович пишет: «Живу в испр. труд. колонии, бывшем старинном монастыре, в г. Свияжске. Работаю культурно. Рисую и пишу даже масляными красками. Вот здоровье неважно. Мучаюсь, как и многие здесь, желудком. Я очень видимо переменился, все здесь меня зовут дедушкой. Насчёт еды удовлетворительно. Начальник хороший, ценит и поддерживает».
И позднее, 1 сентября: «Мучаюсь животом. Потом тут какая то пеллагра у меня было началась. Питание я получаю лучшее, какое здесь может получить заключённый. Работа моя любимая. Вот пока бытовые условия у меня не важны. Но обещают улучшение. С обувью крах — украли сапоги и галоши. Хожу в лаптях. Из овчины сшил себе «тапочки». Прошёл несколько этапов и 7 тюрем — надоела вся эта публика до чёртиков. Но нужно терпеть».
5 сентября положение не улучшилось: «Я сейчас лежу в больнице. Что у меня неизвестно. Но тут есть один врач, который обещает меня починить. Врач очень энергичный. Потом я бос. У меня украли сапоги и галоши. Поскорее пришлите мне ботинки. Зима меня страшит. Я сейчас всё мёрзну. Хожу в фуфайке и полушубке. Начальник обещает перевести в лучшие условия, но всё таки холод это ужас. За 5 дней, что я лежу, живот вроде прошёл. Ноги были как брёвна — даже смешно смотреть».
8 сентября: «Я всё ещё в больнице и наслаждаюсь простынями, матрасом и тишиной. Живот и ноги про¬шли. Вот аппетиту нет. Во рту то сладко, то кисло и слабость. Сплю много. Жара нет. Кормят хорошо. 3 раза в день. Утром завтрак — каша, творог или чаще холодец. В 12 ч. обед суп и второе с мясом, вечером — суп и булочка 100 гр. или пирожок. Хлеб очень хор.— 600 гр. Сахар ещё в день по 25 гр. Жиров мало. Ещё дают свежие овощи: огурцы, морковь, лук, свёклу. Это очень приятно. Я покупаю у соседей порции».
Ещё раз больничное меню Голицын опишет в письме от 5 октября, после получения посылки из дома: «Моя жёнушка милая! Вчера отправил вам письмо. С благодарностью за посылки. Сейчас их смакую. Какая прелесть кофе! Год не пил. Сделали с доктором напиток богов — с молоком. А колбаса! Я почему то был уверен, что именно такую пришлёте, даже во сне видел. Табак слишком даже хорош (подмоченный тоже). Про масло и конфеты и не говорю. В общем, блаженствую. Денег больше 200 руб. в м-ц не нужно. Белья, одёжи, мыла, белых ботинок ни в коем случае не присылайте. Пусть, мама, сошьёт мне тёплые рукавицы с пуговицей или резинкой (лучше). Сухари, конечно, очень приятны (только без соли). Твои лепёшки тоже восхитительны (тмин!) Раз посылки из Дмитрова идут так скоро (10 дней), «то это красота»… Но главное вы себя с моими посылками не оголодите — я ведь питаюсь гораздо лучше вас. Вот приблизительно наше больничное меню, т. н. стационар. Утром в 6 часов подъём, от 6 до 8 — завтрак — 300 гр. хлеба, кипяток и каша (горох, пшеница), иногда творог и даже студень (!), порция приличная, как в нормальное время в любой столовой. В 12–1 ч.— обед, первое — щи, борщ, гороховый или картофельный суп — гр. 750 (в общем, это очень много), почти всегда на мясе. Второе: каши, винегрет, солянка, карт. пюре т. п. с куском мяса размером со спичечную коробку, мясная подливка, масло (если нет мяса) или булочка гр. 75 или по два блина, или пирожок и 300 гр. хлеба, кипяток. Так что видишь, что я питаюсь не плохо. Сахар давали по 25 гр., сейчас нет. Между обедом и ужином часто дают сырые овощи — огурцы, помидоры, морковь, свёклу по 1 шт. Я просто болею. Живот никак не налажу. Это самое главное. Сейчас я совсем не мёрзну, как летом. Деньги все получаю аккуратно». Это больничное меню, дважды описанное Голицыным, кажется написанным скорее для успокоения родных, хотя не исключено, что отражает реальное положение дел.
27 мая 1942 года Голицына осудили на пять лет исправительно-трудовых работ по 58 й статье, пункт 10 й, часть 2 я Уголовного кодекса РСФСР. Приговор он узнал в колонии 17 сентября и сообщил о нём своей супруге: «Я выслушал приговор довольно равнодушно (ждал десять), сострил довольно плоско: «Год я уже отсидел, а там одна пасха, две пасхи, три пасхи и дома».
Он всё ещё оставался в больнице: «Мой доктор Анатолий Николаевич Васильев (век за него молитесь) доволен мною, но выписывать скоро не собирается. Да я чувствую, что чем дольше я здесь буду, тем крепче буду к зиме. Я читаю много, начал рисовать. Наша палата для чистых больных, а вот соседняя для поносников — там кошмарчик. Живу сегодняшним днём — ни о чём думать не могу. Мозги засохли. Память ослабла. Туп я стал, старчески».
О враче и начальстве Голицын отзывается только хорошо. Дань это цензуре или действительно это соответствовало действительности, трудно сказать. «Милейший Ан. Ник. делает всё возможное, чтобы меня вызволить. Глупо, что жизнь зависит от месяца нормального питания». «Меня здесь очень оценило начальство — обещает питательную поддержку, хотят, чтобы я написал большие картины маслом, но это всё обещания, а они редко сбываются».
В начале октября Владимир Михайлович начал выходить из больницы: «Я почти каждый день одеваю штаны и полушубок и выхожу: в бухгалтерию, в КВЧ или в гости к знакомым, в цеха зайдёшь. Это меня укрепляет. Теперь, ступаю твёрдо». Но из больницы Владимира Михайловича не выписывали.
20 октября 1942 года он пишет супруге: «Я всё ещё в больнице. Но чувствую, что крепну. Аппетит есть, хлеб ем во всю. Вкус во рту дурной пропадает. Кожа не шелушится. Рисую календарную стенку для гл. врача и др. начальства. На днях приезжал сюда нач. сан. отдела из Казани и увидевши мои работы сказал, что меня, нужно перевести в Казань, там нанимают вольных художников, но они плохи. Сейчас я почти блаженствую. Лежишь ночью и мечтаешь, чтобы так все время продолжалось — вот что значит ощущение выздоровления. Дали подушки и пижамы, стало очень удобно спать. Мне тут по блату санитар старик татарин («бабай» старик) дал матрас не соломенный, а набитый обрезками меха! Теперь бока не болят. Вообще я здесь обжился, со всем персоналом в дружбе, так что пользуюсь блатами. Вообще наше (Ан. Ник.) отделение это целый отдельный от больницы мирок, хотя и помещается в одном здании 17 века, но полуподвальное помещение с отд. входом. Как войдёшь маленькая прихожая, где располагается «чёрная биржа» — торговля пайками, табаком и пр. Из прихожей две двери — одна в уборную (отвратную), другая в больш. центр. комнату, где помещается медперсонал. Из этой комнаты две двери: в нашу палату (№ 18) чистую и в № 19 — поносную. Там кошмарчик. Нары, и часто люди мрут. За нами ходят: Ан. Ник., две сестры москвички. Одна суровая, а другая очень добрая — болтливая. Потом идёт Амина, завхоз татарка, которая раздаёт пишу, убирает палаты и подкармливает, Ан. Ник. и др. Это важное у нас лицо. Затем имеются два санитара — Ваня (10 лет за убийство жены), философ — безошибочно определяет, сколько какому больному осталось дней жизни. Спит с нами в палате рядом со мной. Замечательный тип. Другой санитар «бабай», о котором я говорил, это собственно не наш, а сверху, но он у нас питается. Санитары ходят за кипятком и едой в столовую, моют больных в бане, выносят «под лестницу» покойников, убирают уборную и мн. др. дела. Бабай разгоняет чёрную биржу. Дело в том, что в 19 й палате много тяж. больных и у них остаётся хлеб. В нашей же, наоборот, выздоравливающие (переведёны из № 19) малярики, отёчники и др. народ голодный, хлеба не хватает, вот и получается биржа, которая строго преследуется врачами, т. к. может быть зараза. Но мы не стесняемся и лопаем пайки, с «бактериями» почём зря. Мне подкидывает Амина усиленные порции второго по предписанию Ан. Ник. Потом она очень любит хор. табак и я все¬гда её угощаю, когда есть, а так же вашим кофе и конфетами. А она, если достает чай «Экстра», то мне уделяет. Ел как то свиную требуху — вот это прелесть — сплошной витамин Б-2. Жиру то сколько. Мой животик налаживается я сейчас, как в санатории. Из лекарства: получаю нечто вроде ликёра для подбадривания, полбанки, которой ставят банки 2 раза в день. Это наши рюмки. Валенки ещё не подбил, пока наберут заказов».
В начале ноября наступило ухудшение.
В колонии, в стенах древнего Успенского монастыря, лёжа в больнице, в моменты улучшения самочувствия князь Голицын читал, писал письма домой, супруге и детям, описывая, насколько это было возможно, лагерную жизнь и окружавших его людей, давал наставления детям (Ларюшка1! Рисуй больше! Попробуй портреты. Для меня маму нарисуй. Мишка2, тебя должно быть скоро призовут — постарайся попасть в тех. части и изучи мотор. Это в жизни пригодится. Еленка! Замуж не выходи, со мной поживёшь, поработаем»).
Находясь в тяжелейших условиях, Владимир Михайлович находил слова поддержки для своей супруги, дарил надежду на скорую встречу: «Я ни минуты не верю, что буду сидеть 5 лет. Амнистия будет. Обжалую приговор», «Каждый раз о тебе вспоминаю, как ты мне к вечеру стакан (простокваши.— С. Ф.) делала. Вообще живу воспоминаниями. Каждую мелочь нашего быта в семье, как в лупу рассматриваю. И тоскливо это и сладко».
«Милая моя любимая жёнушка! Так соскучился, так тоскливо без тебя. Про нашу с тобой жизнь, как про сон чудесный вспоминаешь. А ведь хорошо мы жили? Так хорошо! Счастье, вот какое было! Я жил и чувствовал его. Но и ещё всё время на душе был червячок, что скоро оборвётся оно. Теперь посланы на нас испытания, страдать придётся за прошлое счастье. Терпение и вера и воля пережить нужны». «Душка моя! Будем жить! Воля к жизни нужна. Ужасные эти времена пройдут».
Голицын продолжал заниматься творчеством: по распоряжению начальства рисовал настенные календари, графики, стенды, делал видовые зарисовки: «Календарные мои стенки пользуются успехом,— пишет он супруге.— Больше всего нравятся украинские сюжеты из Гоголя: кузнец Вакула верхом на чёрте летит, сорочинская ярмарка и др.», «начну делать календарь «Сорочинская ярмарка» для начальника санчасти. Ещё делаю календарь «Руслан и Людмила». Лежу и такие фантазии развожу на бумаге. Я ведь всё привык для печати работать, а тут никаких технических и производственных барьеров нет. Рисуй и крась, как тебе вздумается. Это очень приятно».
Рисунки Владимира Михайловича, упоминаемые им в письмах, каким то чудом дошли до семьи. Сейчас страницы из календаря с сюжетом из «Сорочинской ярмарки» и «Руслана и Людмилы» переданы потомками в Музей Международного общества «Мемориал». Среди рисунков есть портрет и врача Анатолия Николаевича Власко-Васильева, которого так часто благодарил в письмах Голицын. Несколько рисунков, объединённых названием «Чепуха» и повествующих о приключениях маленькой девочки и её друзей, были сделаны князем Голицыным для дочери этого врача.
Художнику не суждено было выйти из свияжской колонии. Он умер от пеллагры 6 февраля 1943 года. Семье сообщила об этом дальняя родственница, заключённая той же колонии Софья Владимировна Олсуфьева (урождённая Глебова). Поскольку запрещалось писать о смерти заключённого, в письме Елене Петровне Голицыной она сообщает: «6 февраля, неожиданно, утром, его отправили с этапом, но зато он теперь вместе со своим отцом».
11 марта 1957 года сын Голицына Михаил обратился в Прокуратуру СССР с просьбой о реабилитации своего отца. Владимир Михайлович Голицын был реабилитирован 28 февраля следующего года согласно постановлению президиума Московского областного суда.
В 1983 году Илларион Владимирович Голицын и Михаил Андреевич Трубецкой установили на западной стене Успенского монастыря две мемориальные доски в знак пребывания Владимира Михайловича Голицына и Софьи Владимировны Олсуфьевой в Свияжской колонии.
30 октября 2011 года рядом со стеной Успенского монастыря был установлен памятник жертвам политических репрессий как вечное напоминание о тех страшных годах и в память об ушедших. Его автор — заслуженный деятель искусств Республики Татарстан скульптор-монументалист Махмут Гасимов. Памятник представляет собою вертикальный каменный обелиск в сочетании с бронзовым рельефом, переходящим в круглую скульптуру в виде голубя, устремлённого вверх. В торжественном открытии памятника участвовали Президент Республики Татарстан Рустам Минниханов, Государственный советник Республики Татарстан Минтимер Шаймиев, родственники репрессированных, представители органов власти, общественных организаций и духовенства Республики Татарстан.
Фролова Светлана Анатольевна — заместитель директора по научно исследовательской работе Государственного историко-архитектурного и художественного музея «Остров-град Свияжск», кандидат исторических наук.
Заодно узнали и о детстве самого известного в стране почтальона 
