Античный мир
Re: Античный мир
Эпоха – как манускрипт. В ней присутствует основной текст, который составляет ее содержимое; но имеются также маргиналии на полях, и их тоже изучают, и даже более серьезные и вдумчивые академики, нежели исследователи основного текста. Основной-то издают и переиздают, его любой прочитать может, и переводы есть, и публикации в «Библиотеке всемирной литературы». А вот к маргиналиям допускаются лишь избранные. Да, и еще в тексте имеются иллюстрации, а еще можно изучать качество материала, на котором он написан… И все это – эпоха в целом.
Маргиналии многое позволяют понять об эпохе. Возможно, даже больше, чем основной текст (который может быть переписан из более раннего источника).
Более того, мне представляется, что если человека, который позиционирует себя как «пришельца из другого времени», перенести в то самое «другое время», для него якобы родное, - то он там потеряется окончательно.
И в дореволюционной России ругались дурными словами и пили до посинения, и там, в «России, которую мы потеряли», помимо березок и народа-богоносца, было немало «свинцовых мерзостей бытия». И там светлые, чистые люди казались «не от мира сего».
Нам не вырваться из своего времени. По-моему, следует принять этот более чем очевидный факт.
В худлите данный факт довольно ярко проявляется в книгах о прошлом. Почему-то никто не возражает, когда о Вальтере Скотте пишут в учебниках: мол, он был первым (новатором в этом отношении), кто начал писать об исторических событиях так, словно говорил о своих современниках, да еще и со злободневным подтекстом. Не уверена сейчас, что именно Вальтер Скотт положил начало этой тенденции. Но мы в наши четырнадцать не полюбили бы Айвенго так сильно, если бы не ощущали в нем фигуру прежде всего романтическую. Романтизм (как стиль) наиболее отвечает душевным потребностям юного читателя. Это же касается и пиратов, и индейцев, и Робин Гуда. Робин Гуд Гершензона – революционер и стихийный коммунист-романтик, Спартак Джованьоли – карбонарий и по стилю своих отношений к людям и миру близок не другим персонажам «античных романов», а, скорее, к героям «Овода».
А вот для Блока средневековый рыцарь – персонаж символистский. Для советского же писателя исторических романов средневековый персонаж получит, помимо психологической, классовую оценку.
Но это все о писателях и героях более-менее отдаленного прошлого.
Современные же подчас пытаются создавать как бы старинные книги, т.е. тексты, написанные как будто бы в прошлом веке. Это даже не стилизации, а своеобразные попытки стилистического путешествия во времени. Причем главным критерием при оценке «старинности» подобного текста является не умение автора действительно переместить свое сознание в иную эпоху и начать мыслить ее критериями, - а простая декларация. Надо на обложке написать: «Эта книга как будто написана в девятнадцатом веке». И все. Дальше можно смело лепить горбатого до стены и делать то, что было проделано в фильме «Адмирал», где у Колчака такая же осанка, такие же повадки и такая же плохая дикция, как и у расстрелявшего его комиссара, сына нищего пьяницы-сапожника.
Признали бы уже, что невозможно переместиться в другую эпоху и говорить ее голосом. Одной декларации мало. И даже изучение матчасти не дает полного эффекта. И даже воображать себя кем-то из другого времени – не поможет.
У каждой эпохи есть свой ритм, свой бит, если угодно. Он должен звучать внутри человека (автора). Есть нужный бит, пойман ритм эпохи – можно попытаться имитировать стиль чужого времени, только нужно очень хорошо отдавать себе отчет, зачем это делается, какая художественная задача решается. Еще такой момент: скажем, бит двадцатых годов прошлого века поймать еще более-менее реально, а бит времен Спартака – черт его знает, каким он был. Отчасти можно судить по надписям на стенах домов Геркуланума и Помпеи (то есть по маргиналиям).
Кстати, с моей точки зрения, именно по этому пути пошли создатели сериала «Рим» - и путь сей был весьма правильным, а сериал именно поэтому стал таким удачным. Но и это лишь приближение к эпохе, а не полное ее воссоздание. Все-таки думать как те люди мы не в состоянии. Что они думали – можно еще как-то представить себе по сохранившимся произведениям. Как они думали – вот тут проблема. А есть еще эмоции и просто восприятие действительности, вплоть до неразличения голубого и зеленого цветов. Для меня было удивительным узнать, что в средние века музыка звучала значительно тише – другое устройство слуха.
(c) Елена Хаецкая. Записки из страны Нигде. Книжный салон глазами зрителя
https://www.youtube.com/watch?v=4jHzg-VPZGw
Маргиналии многое позволяют понять об эпохе. Возможно, даже больше, чем основной текст (который может быть переписан из более раннего источника).
Более того, мне представляется, что если человека, который позиционирует себя как «пришельца из другого времени», перенести в то самое «другое время», для него якобы родное, - то он там потеряется окончательно.
И в дореволюционной России ругались дурными словами и пили до посинения, и там, в «России, которую мы потеряли», помимо березок и народа-богоносца, было немало «свинцовых мерзостей бытия». И там светлые, чистые люди казались «не от мира сего».
Нам не вырваться из своего времени. По-моему, следует принять этот более чем очевидный факт.
В худлите данный факт довольно ярко проявляется в книгах о прошлом. Почему-то никто не возражает, когда о Вальтере Скотте пишут в учебниках: мол, он был первым (новатором в этом отношении), кто начал писать об исторических событиях так, словно говорил о своих современниках, да еще и со злободневным подтекстом. Не уверена сейчас, что именно Вальтер Скотт положил начало этой тенденции. Но мы в наши четырнадцать не полюбили бы Айвенго так сильно, если бы не ощущали в нем фигуру прежде всего романтическую. Романтизм (как стиль) наиболее отвечает душевным потребностям юного читателя. Это же касается и пиратов, и индейцев, и Робин Гуда. Робин Гуд Гершензона – революционер и стихийный коммунист-романтик, Спартак Джованьоли – карбонарий и по стилю своих отношений к людям и миру близок не другим персонажам «античных романов», а, скорее, к героям «Овода».
А вот для Блока средневековый рыцарь – персонаж символистский. Для советского же писателя исторических романов средневековый персонаж получит, помимо психологической, классовую оценку.
Но это все о писателях и героях более-менее отдаленного прошлого.
Современные же подчас пытаются создавать как бы старинные книги, т.е. тексты, написанные как будто бы в прошлом веке. Это даже не стилизации, а своеобразные попытки стилистического путешествия во времени. Причем главным критерием при оценке «старинности» подобного текста является не умение автора действительно переместить свое сознание в иную эпоху и начать мыслить ее критериями, - а простая декларация. Надо на обложке написать: «Эта книга как будто написана в девятнадцатом веке». И все. Дальше можно смело лепить горбатого до стены и делать то, что было проделано в фильме «Адмирал», где у Колчака такая же осанка, такие же повадки и такая же плохая дикция, как и у расстрелявшего его комиссара, сына нищего пьяницы-сапожника.
Признали бы уже, что невозможно переместиться в другую эпоху и говорить ее голосом. Одной декларации мало. И даже изучение матчасти не дает полного эффекта. И даже воображать себя кем-то из другого времени – не поможет.
У каждой эпохи есть свой ритм, свой бит, если угодно. Он должен звучать внутри человека (автора). Есть нужный бит, пойман ритм эпохи – можно попытаться имитировать стиль чужого времени, только нужно очень хорошо отдавать себе отчет, зачем это делается, какая художественная задача решается. Еще такой момент: скажем, бит двадцатых годов прошлого века поймать еще более-менее реально, а бит времен Спартака – черт его знает, каким он был. Отчасти можно судить по надписям на стенах домов Геркуланума и Помпеи (то есть по маргиналиям).
Кстати, с моей точки зрения, именно по этому пути пошли создатели сериала «Рим» - и путь сей был весьма правильным, а сериал именно поэтому стал таким удачным. Но и это лишь приближение к эпохе, а не полное ее воссоздание. Все-таки думать как те люди мы не в состоянии. Что они думали – можно еще как-то представить себе по сохранившимся произведениям. Как они думали – вот тут проблема. А есть еще эмоции и просто восприятие действительности, вплоть до неразличения голубого и зеленого цветов. Для меня было удивительным узнать, что в средние века музыка звучала значительно тише – другое устройство слуха.
(c) Елена Хаецкая. Записки из страны Нигде. Книжный салон глазами зрителя
https://www.youtube.com/watch?v=4jHzg-VPZGw
- Вложения
-
- Advertising signboard of the Roman wineshop in Herculaneum, promoting different types of wine and prices. Ad Cucumas on the signboard is probably the name of the place.jpg (63.8 КБ) 2585 просмотров
-
- pompei_02.jpg (94.44 КБ) 2585 просмотров
-
- Pompeii4.jpg (1.55 МБ) 2585 просмотров